Все началось с пандемии. Голливуд замер в карантинной коме, актеры томились без ролей, а HBO лихорадочно искал способ снять что-то — что угодно!, лишь бы соблюсти ковидные ограничения. И вот тогда — как вдруг в безоблачный полдень на курорте Мауи — появился он. Майк Уайт, человек, придумавший Школу рока, а теперь решивший разрушить идиллию пятизвездочного отдыха.
Так родился Белый лотос.
Сезон первый: Гавайи.
Все герои — богатые, привилегированные и… до невозможности потерянные. Что интересно, отель был реально действующим — съемочная группа жила на его верхних этажах, а внизу, в спа, продолжали принимать реальных клиентов. Чтобы не нарушать правила, все актеры и команда прошли двухнедельный карантин и жили как в реалити-шоу — вместе, изолированно, почти как герои собственного сериала.
И это дало эффект: сериал получился не только напряжённым, но и каким-то по-домашнему клаустрофобным.
Сезон второй: Сицилия. Таормина.
Здесь уже пахло древностью и интригами. Сексуальное напряжение витает между барокко и апельсиновыми деревьями. Актеры в перерывах между сценами пили граппу и смотрели на Этну — как герои античной трагедии в перерыве на аперитив. Кстати, именно в этом сезоне Дженнифер Кулидж, королева трагикомедии, окончательно вошла в пантеон гениальных актрис.
Знаете, в чем фокус? Майк Уайт не просто снимал сериал — он создавал эксперимент. Он бросал персонажей (и актеров!) в закрытое пространство роскоши, выключал телефоны и позволял всему закипеть: эго, страхам, скрытым желаниям.
Сезон третий: Таиланд.
Глянцевая картинка Юго-Восточной Азии с пейзажами из брошюр для тех, кто «ищет себя», но бронирует отели с консьержем и подогреваемым бассейном.
Отель снова настоящий, а из окна видно джунгли и слонов. Но не обольщайтесь: под шелковыми простынями снова — страх и одиночество. Третий сезон «Белого лотоса» — это уже не просто сериал, это экзистенциальное путешествие в сердце Азии, где за шелковыми ширмами скрываются самые острые вопросы нашего времени.
Золотые четки, вайфай в храме, detox-диеты за $2000, слёзы в позе лотоса. Всё это — только прелюдия к главному: кто умрёт, и почему это важно.
